Долой предрассудки! Женщина — она тоже человек!
Мёртвому, конечно, спокойней, да уж больно скучно.
Господин назначил меня любимой женой!
— Сколько раз тебе объяснять! Нам полагается только одна жена. Понятно? Одна. Ну разве плохо, одну тебя любит муж, одной тебе презенты дарит, заботится, бережёт. Плохо?
— Хорошо.
— Ну, вот.
— Одна жена — любит, одна — одежду шьёт, одна — пищу варит, одна — детей кормит, и всё одна?
— Хорошо.
— Ну, вот.
— Одна жена — любит, одна — одежду шьёт, одна — пищу варит, одна — детей кормит, и всё одна?
Восток — дело тонкое.
Дорога легче, когда встретится добрый попутчик.
… Хорошая жена, хороший дом — что ещё надо человеку, чтобы встретить старость?!
Я мзду не беру. Мне за державу обидно.
Ваше благородие, госпожа Разлука,
Мы с тобой родня давно, вот какая штука.
Письмецо в конверте, погоди, не рви,
Hе везет мне в смерти — повезёт в любви.
Мы с тобой родня давно, вот какая штука.
Письмецо в конверте, погоди, не рви,
Hе везет мне в смерти — повезёт в любви.
Мой отец перед смертью сказал: «Абдулла, я прожил жизнь бедняком и я хочу, чтобы тебе Бог послал дорогой халат и красивую сбрую для коня». Я долго ждал, а потом бог сказал: «Садись на коня и возьми сам, что хочешь, если ты храбрый и сильный».
— Петруха!
— Я не п-пью…
— Правильно! Я вот тоже сейчас это допью и брошу… Пей!
— Я не п-пью…
— Правильно! Я вот тоже сейчас это допью и брошу… Пей!
А еще скажу вам, разлюбезная Катерина Матвевна, что являетесь вы мне, будто чистая лебедь, будто плывете себе, куда вам требуется, или по делу какому, даже сказать затрудняюсь… Только дыхание у меня сдавливает от радости, будто из пушки кто в упор саданул.
Была у меня таможня — были контрабандисты. Сейчас таможни нет — контрабандистов нет.
— Тебя как, сразу прикончить, или желаешь помучиться?
— Лучше, конечно, помучиться.
— Лучше, конечно, помучиться.
— Позвольте, здесь музей. Здесь ничего нет… — Бах. Ищите. Здесь должен быть подземный ход.
― Мы верны тебе, господин! ― Джамиля, разве ты не была любимой женой? Обидел я тебя хоть раз? Почему ты не умерла?
Зачем ты убил моих людей, Саид? Я послал их сказать, чтобы ты не искал Джавдета в Сухом ручье. Его там нет. Возвращайся в Педжент. Твой отец был другом моего отца. Дорога легче, когда встретится добрый попутчик.
Вопросы есть? Вопросов нет. За мной!
― Да что ж это такое. Мне что, годами по этим пескам проклятым бродить… ― Список, товарищ Сухов. ― Зарина, Джамиля, Гюзель, Саида, Хафиза, Зухра, Лейла, Зульфия, Гюльчатай… Гюльчатай! Построится. Налев… А-а, пошли барышни.
― Слушай, хоть женщин возьми. Всего на пару дней, а мы за Абдуллой и назад. Нам с женщинами за ним не угнаться. ― Это точно. ― Товарищи женщины! Не бойтесь! С вашим мужем-эксплуататором мы покончим, а пока вы поступаете в распоряжение товарища Сухова. Он будет вас кормить и защищать. Он хороший человек.
Верещагин! Уходи с баркаса! Сто-ой!
— Так нет же никого в таможне! Кому платить, неизвестно. Хочешь, мы заплатим. Золотом. — Ты ж меня знаешь, Абдулла…
Прекрати эту дурацкую песню! И встать, когда с тобой разговаривает подпоручик!
Павлины, говоришь… Хех!
Простите великодушно, небольшая заминка. Докончу в следующий раз.
Павлинов во дворе видел? Вот на них сменял… мундир-то.
Не говори никому. Не надо…
Джавдет — мой… Встретишь — не трогай его…
Кинжал хорош для того, у кого он есть, и плохо тому, у кого он не окажется в нужное время.
— Саид, ты как здесь оказался?
— Стреляли…
— Стреляли…
— Аристарх, договорись с таможней.
<,…>,
— Абдулла, таможня даёт добро!
<,…>,
— Абдулла, таможня даёт добро!
…но кто на этой земле знает, что есть добро и зло?
Опять ты мне эту икру поставила! Не могу я её каждый день, проклятую, есть. Хоть бы хлеба достала…
Да гранаты у него не той системы.
Так что вам зазря убиваться не советуем. Напрасное это занятие.
Махмуд, зажигай!
Ну вот что, ребята. Пулемет я вам не дам.
Я остаюсь в гостях, но если в полдень меня не будет, вернётесь рассчитаться за гостеприимство.
Зачем ты убил моих людей, Саид?
— Где взяли?
— Давно здесь сидим…
— Давно здесь сидим…
Помойтесь, ребята!
Гюльчатай! Открой личико!
Ты что, не слыхал про Верещагина?! Дожил… Было время — в этих краях каждая собака меня знала, вот так держал! Сейчас забыли…
Так что вам зазря убиваться не советуем. Напрасное это занятие.
Была у меня таможня — были контрабандисты. Сейчас таможни нет — контрабандистов нет.
— Тебя как, сразу прикончить, или желаешь помучиться? — Лучше, конечно, помучиться.
Отметить надобно — народ подобрался покладистый, можно сказать, душевный, с огоньком.
… потому как долг революционный к тому нас обязывает.
А ежели вовсе не судьба нам свидеться, Екатерина Матвеевна, то знайте, что был я и есть до последнего вздоха предан единственно вам одной, и поскольку, может статься, в песках этих лягу навечно, с непривычки вроде бы даже грустно.
Ваше благородие, госпожа Разлука, Мы с тобой родня давно, вот какая штука. Письмецо в конверте, погоди, не рви, Hе везет мне в смерти — повезёт в любви. Ваше благородие, госпожа Удача, Для кого ты добрая, а кому иначе. Девять граммов в сердце, постой, не зови, Hе везёт мне в смерти — повезёт в любви.
Ну вот что, ребята. Пулемет я вам не дам.
Мёртвому, конечно, спокойней, да уж больно скучно.
