Цитаты Федора Тютчева (100 цитат)

Нигде не живут такой полной, настоящей жизнью, как во сне.

Над этой тёмною толпой
Непробуждённого народа
Взойдешь ли ты когда, Свобода,
Блеснёт ли луч твой золотой?.

Чему бы жизнь нас ни учила,
Но сердце верит в чудеса…

Умом Россию не понять, аршином общим не измерить: у ней особенная стать — в Россию можно только верить.

О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!

Любовь есть сон, а сон — одно мгновенье,
И рано ль, поздно ль пробужденье,
А должен наконец проснуться человек…

Деревья обнажили плечи, скрывает маски желтый бал,
Кто говорит, что время лечит, тот никогда любви не знал…

Русская История до Петра Великого — одна панихида, а после Петра Великого — одно уголовное дело.

Не то, что мните вы, природа: Не слепок, не бездушный лик – В ней есть душа, в ней есть свобода, В ней есть любовь, в ней есть язык…

Из края в край, из града в град Судьба, как вихрь, людей метет, И рад ли ты или не рад, Что нужды ей?.. Вперед, вперед!

Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется, — и нам сочувствие дается, как нам дается благодать.

Это война кретинов с негодяями.

Тебя ж, как первую любовь, России сердце не забудет.

Не плоть, а дух растлился в наши дни,
И человек отчаянно тоскует…

Напрасный труд — нет, их не вразумишь, —
Чем либеральней, тем они пошлее,
Цивилизация — для них фетиш,
Но недоступна им ее идея.

Пережить – не значит жить.

Она сидела на полу
И груды писем разбирала,
И, как остывшую золу,
Брала их в руки и бросала.

Брала знакомые листы
И чудно так на них глядела,
Как души смотрят с высоты
На ими брошенное тело…

В разлуке есть высокое значенье:
Как ни люби, хоть день один, хоть век,
Любовь есть сон, а сон — одно мгновенье,
И рано ль, поздно ль пробужденье,
А должен наконец проснуться человек…

Играй, покуда над тобою Еще безоблачна лазурь, Играй с людьми, играй с судьбою, Ты – жизнь, назначенная к бою, Ты – сердце, жаждущее бурь.

Блажен, кто посетил сей мир В его минуты роковые! Его призвали всеблагие Как собеседника на пир. Он их высоких зрелищ зритель, Он в их совет допущен был – И заживо, как небожитель, Из чаши их бессмертье пил!

Скажите мне, что значит человек? Откуда он, куда идет, И кто живет над звездным сводом?

Как сердцу высказать себя? Другому как понять тебя? Поймет ли он, чем ты живешь? Мысль изреченная есть ложь.

Не плоть, а дух растлился в наши дни,
И человек отчаянно тоскует…

Но кратки все очарованья, им не дано у нас гостить.

Нам не дано предугадать.
Как слово наше отзовется, —
И нам сочувствие дается.
Как нам дается благодать.

Спасенья нет в насилье и во лжи,
Как ни орудуй ими смело,
Для человеческой души,
Для человеческого дела.

Давно ль, гордясь своей победой,
Ты говорил: она моя…
Год не прошёл — спроси и сведай,
Что уцелело от нея?

Куда ланит девались розы,
Улыбка уст и блеск очей?
Все опалили, выжгли слёзы
Горючей влагою своей.

Есть в осени первоначальной
Короткая, но дивная пора —
Весь день стоит как бы хрустальный,
И лучезарны вечера…

С годами зависимость человека возрастает, пока, наконец, в одно прекрасное утро он не оказывается пригвожденным к своему месту, как дерево к земле.

Для общества, так же как и для отдельной личности, первое условие прогресса есть самопознание.

Впечатления детства молодеют по мере того, как человек стареет.

Когда в наших сердцах бледнеют воспоминания, смерть заставляет их вновь расцвести в своих руках.

Стихи никогда не доказывали ничего другого, кроме большего или меньшего таланта их сочинителя.

Стоим мы слепо пред Судьбою, не нам сорвать с нее покров.

Есть в светлости осенних вечеров
Умильная, таинственная прелесть!..
Зловещий блеск и пестрота дерёв,
Багряных листьев томный, легкий шелест…

В наш век отчаянных сомнений,
В наш век, неверием больной,
Когда всё гуще сходят тени
На одичалый мир земной.

Любовь есть сон, а сон — одно мгновенье.

У меня не тоска по родине, а тоска по чужбине.

Люблю глаза твои, мой друг,
С игрой их пламенно-чудесной,
Когда их приподымешь вдруг
И, словно молнией небесной,
Окинешь бегло целый круг…

Ещё томлюсь тоской желаний,
Ещё стремлюсь к тебе душой —
И в сумраке воспоминаний
Ещё ловлю я образ твой…
Твой милый образ, незабвенный,
Он предо мной везде, всегда,
Недостижимый, неизменный,
Как ночью на небе звезда…

И чувства нет в твоих очах,
И правды нет в твоих речах,
И нет души в тебе.

Мысль изреченная есть ложь.

Надо сознаться, что должность русского Бога не синекура.

Русская история до Петра Великого сплошная панихида, а после Петра Великого — одно уголовное дело.

Невозмутимый строй во всем, созвучье полное в природе,- лишь в нашей призрачной свободе разлад мы с нею сознаем. откуда, как разлад возник? И отчего же в общем хоре душа не то поет, что море, и ропщет мыслящий тростник?

Самый умный немец, когда начнёт говорить о России, непременно окажется глупцом.

Так грустно тлится жизнь моя
И с каждым днём уходит дымом,
Так постепенно гасну я
В однообразье нестерпимом!..

Весна — единственная революция на этом свете.

Молчи, скрывайся и таи и чувства, и мечты свои.

На земле, где все изменно, выше славы блага нет.

Не всё душе болезненное снится:
Пришла весна — и небо прояснится.

Лишь жить в себе самом умей —
Есть целый мир в душе твоей
Таинственно-волшебных дум,
Их оглушит наружный шум,
Дневные разгонят лучи, —
Внимай их пенью и молчи!..

Часов однообразный бой,
Томительная ночи повесть!
Язык для всех равно чужой
И внятный каждому, как совесть!

«Вот наша жизнь, – промолвила ты мне, — Не светлый дым, блестящий при луне, А эта тень, бегущая от дыма…»

Письменная беседа утомляет почти так же, как партия в шахматы по переписке.

Счастлив, кто гласом твердым, смелым, забыв их сан, забыв их трон, вещать тиранам закоснелым
святые истины рожден! И ты великим сим уделом, о, муз питомец, награжден!

Минувшее не веет лёгкой тенью,
а под землёй, как труп, лежит оно.

Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется.

Счастлив, кто посетил сей мир в его минуты роковые.

В России нет ничего серьезного, кроме самой России.

Нигде не живут такой полной, настоящей жизнью, как во сне.

Не говори! Меня он как и прежде любит,
Мной, как и прежде дорожит…
О нет! Он жизнь мою бесчеловечно губит,
Хоть, вижу, нож в его руке дрожит.

Всё во мне, и я во всем!..

Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты свои –
Пускай в душевной глубине
Встают и заходят оне
Безмолвно, как звезды в ночи, –
Любуйся ими – и молчи.

Любила ты и так как ты любить,
Нет, никому ещё не удавалось,
О Господи! И это пережить
И сердце на клочки не разорвалось!

Душа моя, Элизиум теней, Теней безмолвных, светлых и прекрасных, Ни помыслам годины буйной сей, Ни радостям, ни горю не причастных…

Живя, умей всё пережить:
Печаль и радость, и тревогу.
Чего желать? О чём тужить?
День пережит – и слава Богу!
За нашим веком мы идём,
Как шла Креуза за Энеем:
Пройдём немного – ослабеем,
Убавим шагу – отстаём.

И бездна нам обнажена
С своими страхами и мглами,
И нет преград меж ей и нами
Вот отчего нам ночь страшна!

Напрасный труд — нет, их не вразумишь,- чем либеральней, тем они пошлее, цивилизация — для них фетиш, но недоступна им ее идея. как перед ней ни гнитесь, господа, вам не снискать признанья от Европы: в ее глазах вы будете всегда не слуги просвещенья, а холопы.

Всякое ослабление умственной жизни в обществе неизбежно влечет за собой усиление материальных наклонностей и гнусно-эгоистических инстинктов.

В России канцелярии и казармы. Все движется вокруг кнута и чина.

Как сердцу высказать себя? Другому как понять тебя? Поймет ли он, чем ты живешь?

… и чем простосердечней,
Тем кажется виновнее она…
Таков уж свет: он там бесчеловечней,
Где человечно-искренней вина.

Он не змиею сердце жалит, но как пчела его сосёт.

Минувшее не веет лёгкой тенью,
а под землёй, как труп, лежит оно.

Так мило-благодатна,
Воздушна и светла,
Душе моей стократно
Любовь твоя была.

Как ни тяжёл последний час — Та непонятная для нас Истома смертного страданья, — Но для души ещё страшней Следить, как вымирают в ней Все лучшие воспоминанья…

Как океан объемлет шар земной, Земная жизнь кругом объята снами…

Настанет ночь – и звучными волнами Стихия бьёт о берег свой.

Когда дряхлеющие силы Нам начинают изменять
И мы должны, как старожилы,
Пришельцам новым место дать, —
Спаси тогда нас, добрый гений
От малодушных укоризн,
От клеветы, от озлоблений
На изменяющуюся жизнь…

Природа — сфинкс. И тем она верней своим искусом губит человека, что, может статься, никакой от века загадки нет и не было у ней.

Так мило-благодатна,
Воздушна и светла,
Душе моей стократно
Любовь твоя была.

О, как убийственно мы любим, как в буйной слепоте страстей мы то всего вернее губим, что сердцу нашему милей!

Когда сочувственно на наше слово
Одна душа отозвалась —
Не нужно нам возмездия иного,
Довольно с нас, довольно с нас.

Лишь тем доступна благодать,
Кто в искушеньях жизни строгих,
Как вы, умел, любя, страдать,
Чужие врачевать недуги
Своим страданием умел,
Кто душу положил за други
И до конца всё претерпел.

Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты свои —
Пускай в душевной глубин
Встают и заходят оне
Безмолвно, как звёзды в ночи, —
Любуйся ими – и молчи.

Пускай скудеет в жилах кровь,
Но в сердце не скудеет нежность…
О ты, последняя любовь!
Ты и блаженство и безнадежность.

Часов однообразный бой,
Томительная ночи повесть!
Язык для всех равно чужой
И внятный каждому, как совесть!

Твоей святыни не нарушит
Поэта чистая рука,
Но ненароком жизнь задушит
Иль унесет за облака.

Я встретил вас — и все былое
В отжившем сердце ожило,
Я вспомнил время золотое —
И сердцу стало так тепло…

Тут не одно воспоминанье,
Тут жизнь заговорила вновь, —
И то же в вас очарованье,
И та ж в душе моей любовь!..

Как ни гнетет рука судьбины,
Как ни томит людей обман,
Как ни браздят чело морщины
И сердце как ни полно ран,
Каким бы строгим испытаньям
Вы ни были подчинены, —
Что устоит перед дыханьем
И первой встречею весны!

Блажен, кто посетил сей мир
В его минуты роковые!
Его призвали всеблагие
Как собеседника на пир.
Он их высоких зрелищ зритель,
Он в их совет допущен был —
И заживо, как небожитель,
Из чаши их бессмертье пил!

Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты свои —
Пускай в душевной глубине
Встают и заходят оне.

Не то, что мните вы, природа:

Не слепок, не бездушный лик —

В ней есть душа, в ней есть свобода,

В ней есть Любовь, в ней есть язык.